Менее года назад из Петербурга в первое плавание отправилось уникальное научно-исследовательское судно — платформа «Северный полюс», позволившая возродить отечественную программу дрейфующих полярных станций. Она была специально сконструирована и построена для Арктического и антарктического научно-исследовательского института. Важную роль в ее создании сыграл директор ААНИИ Александр Макаров. А уже в следующем году институт готовится запустить в работу первые модули нового зимовочного комплекса в самом сердце Антарктиды. Полярники, работающие там, среди прочего, изучают древнее подледное озеро Восток, ставшее главным географическим открытием конца XX века. Кроме того, Макаров стал одним из инициаторов создания первой в мире государственной системы мониторинга многолетней мерзлоты. А еще в этом году Александр стал лауреатом премии «ТОП50. Самые знаменитые люди Петербурга» — 2023 в номинации «Наука и жизнь».
ААНИИ — легенда: от экспедиции Папанина до битаскафов «Мир»
История Арктического и Антарктического научно‑исследовательского института уходит корнями в начало 1920‑х годов. Тогда весь коллектив состоял из 12 человек, из них лишь пятеро были полярниками. Сейчас у нас 1 000 специалистов, в том числе около 450 ученых. Мы поддерживаем работу 13 станций в Арктике и Антарктике, в составе нашего флота три научных судна и строится четвертое. За сто лет организовано более 1 100 экспедиций. Например, легендарная экспедиция «Северный полюс — 1» под руководством Ивана Папанина. Тогда четверка полярников девять месяцев дрейфовала на льдине и почти доплыла до Гренландии.
В войну наш институт был в эвакуации в Красноярске. Ученые должны были обеспечить прогнозами и научным сопровождением знаменитые северные (арктические) конвои (по которым союзники поставляли оружие и продовольствие в СССР. — Прим. ред.). Собственно, именно тогда и была заложена тактика ледовой разведки и метеопрогнозов в арктическом регионе, некоторые элементы которой применяются до сих пор.
Лично меня больше всего поражает, что количество защищенных нашими учеными диссертаций в войну не снизилось. Люди приезжали в блокадный Ленинград, чтобы в библиотеках собрать необходимую информацию. Это вообще характерно для всех, кто работает в ААНИИ, — решать задачи за гранью возможного.
В середине 1960‑х появилась новая задача — освоение Южного Полюса. Тогда мы и стали официально Арктическим и Антарктическим научно‑исследовательским институтом. Одна из наших антарктических станций, «Восток», расположена в самой холодной точке Земли. Здесь температура может достигать почти –90 °C.
При этом экспедиции в Арктике не прекращались. В 2007 году российские батискафы «Мир‑1» и «Мир‑2» с экипажами на борту погрузились в Северный Ледовитый океан и установили на глубине 4 261 метра российский флаг. В этой операции участвовало научное судно института «Академик Федоров».
Об экспедициях и встрече с белым медведем
В октябрята меня принимали в Музее Арктики и Антарктики. Наверное, тогда моя судьба и решилась. Я поступил на геофак СПбГУ, откуда и попал на Север. Моему учителю, Дмитрию Юрьевичу Большиянову, нужен был студент на практику в порт Тикси, на море Лаптевых, а в группе были одни девочки. Меня пригласили в экспедицию, и с тех пор север Якутии стал для меня основным местом научной работы.
Там я изучал, как на протяжении последних 10 тысяч лет формировалось устье реки Лены и как менялся уровень моря Лаптевых. Именно по этой теме я написал кандидатскую диссертацию, а потом развил ее в докторскую.
Вообще для меня удивительно, что так все сложилось. В душе я был городским человеком, но когда первый раз попал в экспедицию, сразу понял, что это мое. За 12 лет я объездил всю дельту реки Лены, все ее притоки. Там просто невероятные просторы… Ширина реки — 4 километра, плывешь и в обе стороны берегов не видишь!
Там же довелось повстречаться с белым медведем. Честно говоря, не очень приятное воспоминание. Зверь пришел в лагерь, когда мы спали. От шума все проснулись. Помню, как паника начала разрастаться и захватила весь лагерь. Сложное ощущение. К счастью, все закончилось благополучно. Пришлось, правда, двое суток сидеть, запершись в лагере, пока нас не эвакуировали в другое место, где мы смогли продолжить работу.
На Север тянет и сейчас, это родные для меня места. Но я возглавляю институт, и вся деятельность в основном кабинетная. Я понимаю, что должен хорошо делать свою работу здесь, чтобы там, в экспедиции, ребятам было максимально удобно и безопасно. Хотя экспедиционный опыт очень помогает — дает возможность лучше понять нужды коллег, которые сейчас трудятся на полярных станциях.
Но это еще не все. Я осознал, что мы должны стать максимально открытыми. Ведь климатические процессы, которые изучает ААНИИ, — глобальные и касаются каждого человека на планете. Именно поэтому мы так много работаем со школьниками и студентами. Успешный пример — конкурс 66’33”, который был посвящен нашей работе на архипелаге Шпицберген. Тогда мы предложили молодым людям реализовать свои идеи от создания мультфильма до масштабных научных наблюдений. А в прошлом году на базе нашего института открыли Полярную школу для старшеклассников, мечтающих посвятить свою жизнь исследованиям Арктики и Антарктики.
От палаток на льдине до кникальной научной платформы
Один из самых известных проектов нашего института — дрейфующие полярные станции «Северный полюс». Со времен Папанина их была уже 41. В советское время они проходили регулярно, но в 1990‑е годы из‑за нехватки финансирования был сделан перерыв.
Проект возобновили в 2002 году по инициативе предыдущего нашего директора Ивана Евгеньевича Фролова. Однако в 2013 году программу снова приостановили. Климат в Арктике активно меняется, и крепких льдин стало заметно меньше. Тогда и родилась идея о строительстве специальной дрейфующей платформы «Северный полюс». Ее задача — прибыть своим ходом в Арктику, пришвартоваться к выбранной льдине и дрейфовать с ней, как единое целое.
ААНИИ принимал активное участие в проектировании платформы, которую разрабатывали в КБ «Вымпел». Модель испытывали в нашем ледовом бассейне (специальный бассейн с искусственным льдом для испытаний макетов будущих ледоколов. — Прим. ред.). Строительство велось на Адмиралтейских верфях по заказу Росгидромета. В итоге «Северный полюс» был спущен на воду в 2020 году, а в 2022 м уже отправился в свое первое плавание, которое длится до сих пор.
Платформа может до двух лет автономно работать в высоких широтах, затем возвращается для техобслуживания и пополнения запасов и снова отправляется в Арктику. Сейчас она как раз там. Уже первая экспедиция показывает, насколько удачной получилась платформа! Это настоящая плавучая обсерватория, практически кусок института, который может месяцами дрейфовать в Северном Ледовитом океане, пополняя запас научных данных о природной среде Арктики. Корпус судна спроектирован специальным образом и способен выдержать сжатие многолетних арктических льдов.
Но самое важное — комфорт и безопасность полярников! На платформе работают 14 членов экипажа и 34 ученых, все живут в отдельных каютах со всеми удобствами, четырехразовое питание. Большинство исследований проводится в научном лагере на льду рядом с ЛСП. На судне оборудовано 17 научных лабораторий, позволяющих проводить любые исследования: от дна океана, через толщу воды и льда, от нижней атмосферы до ближнего космоса! В частности, там проводятся исследования магнитосферы земли и космической погоды — эти данные очень важны для корректной работы навигационного оборудования. Когда вы читаете прогноз погоды, будьте уверены, там есть данные, полученные с нашей дрейфующей станции.
Лаборатории на судне устроены по модульному принципу, их можно очень быстро менять, чтобы адаптировать платформу к новым видам исследований. Ведь ее планируется использовать 30–40 лет. Сейчас сложно даже представить, какие будут потребности у ученых через несколько десятилетий. Но мы готовы к изменениям.
Как в антарктиде ищут лед возрастом 2 млн лет
Исследованиями Антарктики институт занимается с середины 1960‑х годов. Тогда были заложены наши старейшие антарктические станции — «Мирный» и «Восток» (по названию шлюпов, на которых Лазарев и Беллинсгаузен в 1820 году открыли Антарктиду). Они работают до сих пор.
Как раз на «Востоке» сейчас идет реконструкция, мы строим новый зимовочный комплекс. Это необходимо, ведь старые постройки капитально не ремонтировались несколько десятилетий и почти полностью занесены снегом. Теперь станция станет одной из самых современных научных баз на континенте. Там будут жилые помещения, научные лаборатории, качественный медблок с операционной, барокамерой, стоматологическим и рентген‑кабинетом. И это не говоря о кают‑компании с бильярдом и кинозалом, сауне и спортивной площадке. Летом на станции смогут работать до 35 человек, а зимой — до 15. Строительство началось в 2019‑м, а уже в 2024‑м мы запустим станцию в тестовом режиме. Полностью завершить работы рассчитываем в январе‑феврале 2025‑го. Так быстро в Антарктиде еще никто не строил!
Все это не случайно, «Восток» — очень важная для нас станция, ведь она располагается рядом с одноименным подледным озером. Это уникальный водоем, о его существовании подозревали с 1950‑х годов, но подтвердить его смогли лишь в начале 1990‑х годов. Это стало самым крупным географическим открытием второй половины XX века.
Бурить лед над озером начали еще в 1970‑х, когда о его существовании только догадывались. Впервые добрались до поверхности водоема лишь в 2012 году, преодолев больше 3 700 метров льда! Это важно не только само по себе. Лед над озером Восток очень древний — мы получили образцы, которым более миллиона лет. Эти исследования принципиально важны. Изучая структуру и состав древнего льда, можно понять, какие природные процессы происходили на Земле миллион лет назад. Но и это только начало. Мы рассчитываем заглянуть глубже: в 300 километрах от станции «Восток», по нашим расчетам, есть лед возрастом уже около двух миллионов лет. Расшифровав данные о прошлых климатических трансформациях, мы сможем понять, что ждет человечество в будущем.
Впрочем, льдом антарктическая программа ААНИИ не ограничивается. У нас есть даже программы, связанные с будущими космическими полетами. На наших станциях мы изучаем, как долгое пребывание в замкнутом пространстве влияет на состояние людей. Например, станция «Восток» почти девять месяцев в году существует автономно. Там же совершенствуется технология гидропоники (выращивание овощей и фруктов в искусственных средах, без почвы. — Прим. ред.). В прошлом году у нас в Антарктике был рекордный урожай помидоров и огурцов, в этом попробуем вырастить огурцы и даже арбузы.
Почему изменение климата — процесс более сложный, чем кажется
Один из важнейших лично для меня проектов — программа мониторинга состояния вечной мерзлоты. Это, можно сказать, мое собственное дитя. В России две трети территории находится на мерзлых грунтах. На арктических территориях проживает 2,5 миллиона человек, построены сотни тысяч зданий и сооружений. В условиях меняющегося климата необходимо постоянно контролировать их состояние во избежание больших проблем. Поэтому мы запускаем первую в мире национальную систему слежения за вечной мерзлотой, которая будет развернута в масштабах страны.
Вообще наша задача обеспечить людей, принимающих решения, как можно более актуальной и полной информацией о климате. Мы должны сказать не только, меняется ли он, но и как именно, с какой скоростью.
Так, цель нашего ААНИИ — обеспечить безопасную круглогодичную навигацию в арктических морях, предоставить оперативные и качественные прогнозы ледовой обстановки, без которых ни одно судно не может выйти в плавание.
Климат меняется, это бесспорный факт. Более того, наши исследования показывают, что климат никогда не менялся с такой скоростью, как сейчас. Хотя в истории планеты бывали периоды, когда на Земле было намного теплее, чем сегодня. Но ко всем этим данным нужно подходить с холодной головой. Я вынужден быть скептиком, быть осторожным в прогнозах и оценках, опираясь только на самые надежные данные. Простой пример — в Арктике становится все меньше льда.
За последние 15 лет мы наблюдали три исторических минимума льда — в 2007, 2012 и 2019 годах. Казалось бы, можно сделать простой вывод о линейном влиянии глобального потепления. Однако в последние пару лет мы столкнулись с тем, что обстановка стабилизировалась, а в море Лаптевых даже стал появляться многолетний лед, чего мы не видели много лет! Так что все очень непросто, но от этого только интереснее.
«Собака.ru»
благодарит за поддержку партнеров премии
«ТОП50. Самые знаменитые люди Петербурга» — 2023:
Ювелирную компанию ALROSA Diamonds
Премиального петербургского девелопера Группу RBI
Компанию LADOGA
Официального дилера премиальных автомобилей EXEED Центр РОЛЬФ Витебский
Комментарии (0)