Как музыка делает людей умнее – объясняет Татьяна Черниговская

Мозг – это тоже искусство

Мне кажется, что мозг и то, что он делает, больше всего похоже на музыку, а точнее на джем-сейшн, джазовые импровизации. Все участники событий – нейроны или сгустки нейронов. У каждого есть свое место жительства, но когда им нужно выполнить задачу, они съезжаются вместе и начинается: у них нет партитуры, нет дирижера, они раньше даже никогда не встречались, но начинают играть вместе. Наш мозг – невероятный инструмент с миллиардом клавиш, который мы ничем не заслужили. Неприятность заключается в том, что на нем нужно учиться играть, на это уходит много времени и сил, а можно ведь так и не научиться.

Зачем нам нужно искусство

Юрий Михайлович Лотман был уверен, что необходимость искусства очевидна, так как оно дает возможность человеку пройти непроторенной дорогой, пережить не пережитое в реальном мире, то есть искусство – это вторая жизнь. Люди – это существа, которые живут как минимум в двух мирах. Первый – мир стульев, компьютеров, апельсинов и чашек, то есть материальный, а второй – знаковый. Откуда он взялся, почему вообще началось искусство, вот уже есть чашка, зачем ее рисовать? Ответ «чтобы запомнить» меня не устраивает. Зачем тысячи лет назад нужно было создавать театр? При чем второй мир может быть даже важнее материального – из-за него развязывались войны, например, на религиозной почве.

Почему мы воспринимаем искусство по-разному

Людвиг Витгенштейн утверждает, что любой текст – музыкальный, живописный, скульптурный, литературный – это ковер, и тот, кто на него смотрит, вытаскивает из него свои нити, читает его по-своему. Такие сложные объекты как художественные произведения существуют только тогда, когда есть тот, кто смотрит на них и понимает их, осознает концепцию и может интерпретировать. Звуковая волна попадает в ухо, молекулы духов залетают в нос, все это только физические сигналы, но когда они добираются до мозга, то становятся музыкой, но только в том случае, если воспринимающий знает, что это такое, если он подготовлен. Если подготовки нет, происходит то, что все мы сто раз видели в Эрмитаже, когда, глядя на Матисса, люди с незамутненным сознанием говорят: «Ой, мой 4-летний сынок еще и не так рисует». Они просто не готовы, для них и Шостакович – это сумбур вместо музыки.

Искусство рождается из неправильного

Альфред Шнитке заметил: «Для образования жемчужины в раковине, лежащей на дне океана, нужна песчинка — что-то "неправильное", инородное. Совсем как в искусстве, где истинно великое часто рождается "не по правилам"». Если музыку пишет компьютер, то это не представляет никакого интереса, потому что он просто перебирает разные варианты, которые в него заложили.

У человека много языков: вербальный, математика, позы, жесты, выражения лиц, одежда. Музыка – один из сложнейших, подчиненный рациональной регламентации, но как бы совсем вне смысла. Она имеет свою семантику, но внесюжетную. «Это язык, где семантика вся случайная и осколочная, как будто человек управляет силами, которые ему не подчиняются», — замечает Шнитке. Это тоже важно: что это за силы, которые нам не подчиняются, кто вообще в доме хозяин? На этот вопрос ответа нет. Человек – словно ученик чародея, который использует магические формулы, не понимая, как они работают. Вероятно, с музыкой происходит что-то в этом духе.

Шнитке говорит: «"Ошибка" или обращение с правилом на грани риска и есть та зона, где возникают и развиваются животворные элементы искусства» – вот в чем фокус. Когда меня спрашивают, кого я беру на работу, я отвечаю, что мне точно не нужны отличники, они мне совершенно неинтересны. Мне не нужен человек, который все выучил: во-первых, я сама уже все выучила, а во-вторых, у меня для этого уже есть компьютер, который все помнит. Мне нужен сотрудник, который думает необычным образом – троечник подходит, а еще лучше двоечник.

Обычно считается, что хорошо мыслит тот, кто мыслит логически. Это верно, но до некоторых пор: логика – хорошая вещь, но она может стать препятствием для нового знания. Если что-то не лезет в стандартную логику, то что с этим делать, выбрасывать? Если так, то нужно выбросить всю нашу цивилизацию, потому что все прорывы были сделаны вопреки жестким рамкам.

Какое полушарие отвечает за музыку

Считается, что правополушарные – это художники, а левополушарные – математики. Раньше так думали ученые, но это давно прошло, но в этом по-прежнему уверены многие люди. Это не имеет никакого отношения к реальности, потому что есть много разных художеств и разных математик, скажем, изыскания ОБЭРИУТов – это чисто левополушарная деятельность. Правое полушарие отвечает за так называемые размытые множества, другой тип мышления и, конечно, когда речь идет о крупных прорывах, именно оно вступает в свои права. Компьютеры открытий не делают, они нам с этим только помогают.

Музыка и время

Что такое математика и музыка? Может, это действительно язык мозга? И что тогда происходит со временем? Я спрашивала у нескольких серьезных музыкантов о том, как у них обстоят дела с временем на сцене. От нескольких из них я услышала, что пока они идут от кулис к фортепьяно, то успевают проиграть в голове всю пьесу. Я говорю: «Так не может быть, она же большая. И неужели всегда?» Отвечают, что не всегда, но если она не проигрывается, значит концерт будет неудачным. У них со временем особые отношения, один очень здорово сказал: «Время для нас как желе, мы его можем сжимать, и оно может вдруг взрываться, приходить в полную форму».

Музыка и математика

Математика и музыка – очень похожие вещи. Для того, кто в состоянии понять формулы, они необыкновенно красивы и вызывают такие же эстетические восторженные чувства, какие у других – музыкальное произведение. Проводились такие эксперименты: люди обследовались в функционально-магнитно-резонансном томографе, и мозг математика демонстрировал схожую активность от созерцания прекрасных картин и изумительно выведенной теоремы. Это говорит о том, что в мозгу есть общие механизмы реакции на прекрасное – не на то, что в рамочке висит, а на красоту как таковую.

Искусство как сон

Павел Флоренский писал: «Требуется мощный удар по нашему существу, внезапно исторгающий нас из самих же себя, или же – расшатанность и даже сумеречность сознания, всегда блуждающего у границы миров, но не владеющего умением и силою самостоятельно углубиться в тот или другой». Перевожу на русский язык: человек, совершающий творческий прорыв в науке или искусстве, находится в мутном состоянии, он не вполне в сознании, а где-то на грани. Конечно, нельзя забывать, что сон не снится, кому попало. Периодическую систему увидел Менделеев, а не его кухарка, так как ученому много лет пришлось мучиться, прежде чем таблице надоело и она решила ему явиться.

Как известно, Эйнштейн играл на скрипке и утверждал, что если бы не стал физиком, то был бы музыкантом, что видит жизнь в музыкальном аспекте. И это не было для него способом отдохнуть, это было важной частью его ментального и духовного пространства. Он говорил: «Интуиция – священный дар, разум – покорный слуга».

Когда говорят, что человеческий мозг – это алгоритм, мне интересно, какие алгоритмы могли создать произведения Боттичелли, Леонардо, Дюрера. Никакие! Если бы здесь сидели люди из Сколково, они бы сказали: «Бросьте, мы напишем вам программу, которая начнет Дюрера выдавать по восемь штук в секунду». Формально – да, действительно, это будет а-ля Дюрер, но любой человек, который хоть что-то понимает в искусстве, поймет, что это обман.

Искусство – загадочная вещь, оно отвечает на вопросы, которые еще не задали, и сильно опережает науку и реальные события. Например, импрессионисты объяснили нам, как происходит зрительное восприятие у человека за много десятилетий до того, как к этому подобрались ученые.

Какой мозг у музыканта

У творцов действительно другие мозги: данные томографов показывают, что некоторые его части у них работают более активно, чем у остальных людей. Я уверена, что каждого маленького ребенка нужно учить музыке, потому что это тонкая изысканная настройка нейронной сети – и неважно, станет он профессионалом или нет. Музыка учит обращать внимание на детали: какой звук выше, а какой ниже, какой короче, а какой длиннее – это подготовка к чтению, письму, дальнейшей сложной когнитивной работе, в некотором смысле это инвестиция в свою старость. Известно, что люди, которые говорят больше, чем на одном языке, и те, кто занимается музыкой, отодвигают болезнь Альцгеймера на несколько лет. Если голову тренировать с детства, то память будет ухудшаться с гораздо меньшей скоростью.

Когда человек играет на фортепиано, правая его рука выполняет одну работу, левая – совершенно другую, и это страшное напряжение мозга. И я еще ничего не говорю, про смыслы, эмоции, только про технику.

Доказано, что у людей, которые играют на скрипке, та часть мозга, которая отвечает за моторику руки со смычком, в два раза больше, чем та, которая отвечает за сторону, на которой держат инструмент. То есть мозг развивает те части, которые заняты делом. Если вы хотите сохранить свой ум в пристойном состоянии, то голова должна постоянно и тяжело работать. Обучение физически меняет мозг, влияет на качество нейронов, толщину коры, объем серого вещества. Музыка – это сложная когнитивная деятельность. Для мозга вообще никакого отдыха нет, только если ты совсем дурак, лежишь на диване, ешь гамбургеры и какую-нибудь дрянь смотришь. А во время музицирования происходят удивительные вещи, могут включаться гены, которые обычно бездействуют.

Как прослушивание музыки тренирует мозг

Александр Пятигорский писал: «Мысль держится, пока мы не забываем ее держать». Думать вообще сложно, мысль так и норовит от тебя убежать. Год назад мы ездили к Далай Ламе и там нам предложили поучаствовать в сеансе медитации – для меня это был первый опыт. Сказали: «Думайте о точке у себя под носом». Оказалось, что сконцентрировать всего себя на чем-то – это очень трудно, меня все время куда-то уносило. Чтобы держать мысль, нужны огромные силы, как и для того, чтобы напряженно, внимательно слушать сложную музыку, ты все время начинаешь о чем-то думать, а нужно сконцентрироваться в одной точке. Музыка – это одно из самых важных человеческих умений, по-прежнему до конца не понятно, что это такое, и мы должны беречь ее, холить и лелеять.

По материалам лекции, прошедшей в октябре в Петербургской филармонии имени Шостаковича в рамках проекта «Музыка +».