18+
  • Развлечения
  • Искусство
Искусство

Летаргия и неоновая смерть: о чем выставка «Немосква не за горами» с искусством из регионов

В «Манеже» открылась выставка «Немосква не за горами»: 80 российских художников и 7 кураторов от Нижнего Новгорода до Иркутска, один девиз на всех – «Опять ничего не происходит». Редактор рубрики «Искусство» «Собака.ru» Александра Генералова рассказывает о том, чем является выставка от платформы «Немосква», которая уже три года старается поднять искусство регионов с колен.

Маяна Насыбуллова, «Опять ничего не происходит», 2020. Фото: Михаил Вильчук

Маяна Насыбуллова, «Опять ничего не происходит», 2020. Фото: Михаил Вильчук

Что происходит, когда ничего не происходит

В 2018 году по направлению Москва–Владивосток в месячное путешествие отправился поезд «Немосква». Среди его пассажиров были куратор 10-й Берлинской биеннале современного искусства Габи Нгкобо, программный директор кураторского отделения в колледже Голдсмит Саймон Шейх и другие важные европейские арт-деятели. Поезд двигался по Транссибу с передвижной выставкой нереализованных проектов и лекционной программой с 12 остановками. Этот сильный образ арт-критик Анна Толстова назвала «сосредоточением всех колониальных предубеждений». Перед путешествием платформа «Немосква» выпустила 28 обзоров художественной сцены в провинции от местных исследователей, так сказать, «Энциклопедию русской арт-жизни». 

Среди этапов большого пути «Немосквы» — школа в Сатке, Челябинская область, куда приехали кураторы, желающие реализовать свои проекты в регионах, выставка в арт-центре Bozar в Брюсселе (создавали в том числе европейские кураторы) и, наконец, выставка «Немосква не за горами» в «Манеже» — как промежуточный концерт «Фабрики звезд». Придумала «Немоскву» Алиса Прудникова, комиссар Уральской индустриальной биеннале — самой, пожалуй, респектабельной биеннале России, которая зафиксировала Екатеринбург на мировой карте современного искусства. Последнее, что важно знать про «Немоскву» — теперь она существует под шапкой ГМИИ им.Пушкина, под крыло которого переместился неприкаянный Государственный центр современного искусства — организация-инициатор платформы.

Путешествие экспертов международного передвижного симпозиума NEMOSKVA по Транссибу, 2018. Фото Лада Певунова.

Путешествие экспертов международного передвижного симпозиума NEMOSKVA по Транссибу, 2018. Фото Лада Певунова.

Итоговое название выставки «Немосква не за горами» — отсылка к работе «Счастье не за горами» Бориса Матросова, которая появилась в Перми в разгар местной культурной революции под руководством Марата Гельмана. Через пару лет уличный художник Алексей Илькаев поменял «счастье» на «смерть» — революция к тому моменту уже заглохла, а вместе с тем и интерес федеральных ньюсмейкеров к региональной арт-повестке. Немосква — как наименование всей остальной России, в некоторых уголках которой за фразу «я — современный художник» можно отхватить по лицу, выглядит ходом одновременно и снобистским и сермяжно правдивым. «Опять ничего не происходит» — рабочее название выставки, зафиксировано в работе Маяны Насыбулловой: транспарант, облачка и новогодний дождик. Фразу надо воспринимать не буквально, это самоирония: в Немоскве (читай — в России), конечно, происходит разное, иначе в петербургский «Манеж» было бы нечего привозить. 

Арт-группа «Север-7» (Анна Андржиевская, Пётр Дьяков, Саша Зубрицкая, Нестор Харченко, Олег Хмелёв, Леонид Цхэ, Александр Цикаршвили, Елизавета

Арт-группа «Север-7» (Анна Андржиевская, Пётр Дьяков, Саша Зубрицкая, Нестор Харченко, Олег Хмелёв, Леонид Цхэ, Александр Цикаршвили, Елизавета Цикаршвили, Иван Чемакин, Нестор Энгельке), «Портик-гараж», 2020. фото: Михаил Вильчук

Периферия становится центром?

«Периферия становится центром» — так называлась первая биеннале в Праге в начале 2000-х, когда в воздухе витали надежды о появлении новых точек влияния на мировой арт-сцене. «Художников воспринимают как рупор некоего характерного сообщества, от них ждут использования своей культуры как содержания, контента. Большие выставки превращаются в своего рода зоопарк миноритарных мирков», — писал тогда Николя Буррио, куратор Венецианской биеннале 1990 года, намекая на колониальную оптику «Больших выставок». «Немосква не за горами» — тоже по сути такая биеннале, большая выставка регионального искусства, хотя организаторы отстраиваются от формата национальных павильонов: вот тут Урал, а там — Сибирь, а также всячески маскируют намеки на колониальность оптики.

Выставка распадается на 7 кураторских зон — отдельных высказываний: «Летаргия», «Мимикрия», «Теория кротовых нор». Каждая — высказывание о том, как это – делать искусство в «Немоскве». Каждую зону нужно воспринимать как отдельную выставку и погружаться в ее собственную логику.

Экспозиция кураторской зоны Германа Преображенского «Материальный ресурс». Арт-группа «Космическая корова» (Гоша Юлаев, Лёша Жуликов, Маша Фоот

Экспозиция кураторской зоны Германа Преображенского «Материальный ресурс». Арт-группа «Космическая корова» (Гоша Юлаев, Лёша Жуликов, Маша Фоот), «Подъезд», 2020. Арт-группа «18:22» (Аксинья Сарычев и Ника Сарычевы), «Барби Бич», 2020. Анатолий Долженко, «Стихии» (2017-2020). Александр Борисов, «Камера-обшкура», 2020. фото: Михаил Вильчук

Центральной зоной становится «Материальный ресурс» томского куратора Германа Преображенского — это тотальная инсталляция, в которой стены подъезда смыкаются с болотом. Исписанная тэгами и исклеенная объявлениями стена арт-группы «Космическая корова» — не репрезентация уличного искусства, как может показаться. Стена — это один из немногих материальных ресурсов, доступный каждому, чтобы оставить память о себе. Художественное пространство без контроля. В этот фрагмент подъезда внедряются другие работы, например, видео «Барби бич» от томской арт-группы «18:22». «Барби бич» — это компьютерная игра из 2000-х, где Барби отправляется в отпуск, но забывает пляжные принадлежности — теперь вместо отдыха ей нужно пройти ряд челленджей. Стрим игры на стене дополняется розовым мусором со стразами, который плавает в «болотной» инсталляции Мити Головонакова — ненужные яркие объекты в красивой упаковке среди псевдо-тины. 

Экспозиция кураторской зоны Германа Преображенского «Материальный ресурс». Лада Ладная, «Силы оставленных», 2019-2020 гг. Митя Главанаков, «Болото

Экспозиция кураторской зоны Германа Преображенского «Материальный ресурс». Лада Ладная, «Силы оставленных», 2019-2020 гг. Митя Главанаков, «Болото», 2020. Константин Росляков, «Предел и беспредел», 2020. фото: Михаил Вильчук

«Это и про нас на выставке, и вообще, в холодной и бездушной институциональной системе», — пишут художницы в своем instagram. Это и намек на скандал, разразившийся вокруг платформы «Немосква»: сами региональные участники ее многочисленных событий усомнились, что помощь в виде «помпезной» выставки важнее, чем финансирование локальных проектов. Как вообще распоряжаться материальным ресурсом, чтобы все были довольны? Ответ невозможен, пока мы будем наблюдать исключительно за отражением собственных рефлексий — как в объекте «Оптика материального» Александра Никольского. 

Анастасия Богомолова, «Documenta», 2019. фото: Михаил Вильчук

Анастасия Богомолова, «Documenta», 2019. фото: Михаил Вильчук

За «Материальным ресурсом» начинается «Мимикрия» екатеринбургского куратора Светланы Усольцевой, которая подчеркивает, что ей интересны художники, мыслящие себя вне региональных рамок. Первая же работа — самая настоящая мимикрия под Документу — авторитетный послевоенный смотр искусства, проходящий раз в 5 лет в немецком Касселе. Художница понимает, ее туда, скорее всего, не возьмут, да и не только туда, поэтому делает свою выставку в другом Касселе, что в Челябинской области, то есть in the middle of nowhere. На заборе за которым распростерлось многокилометровое «ничего» она пишет Documenta — и именно этот жест, возможно, приближает ее к международному биеннале, а может — останется незамеченным, как и сотни таких концептуальных жестов. 

Видео Анны Ротаенко «Лакшериат» тоже мимикрирует — это «фейк-трейлер фильма, которого не было, и быть не может», снятый во время поездки на море в неофициальную резиденцию группировки ЗИП, известной арт-группировки, системообразующей для Краснодара. Фейковый манифест Лакшериата — новая идеология нового рабочего класса понарошку, где лакшери — эстетическая категория, а богатство — контрреволюционно. Выход из бесконечной мимикрии, столько характерной для провинциальной культурной жизни, предлагают краснодарские художники, которые летом 2018 году провели серию интервенций под названием «X Культуры», занимая заброшенные особняки, баржи и даже один из уровней Шуховской башни, где устраивают собственные институции и тусовки.

Валерий Казас, «1:100», 2020. фото: Михаил Вильчук

Валерий Казас, «1:100», 2020. фото: Михаил Вильчук

Примерить западную стратегию «белого куба» и характерную для России стратегию слова берется куратор Антонио Джеуза — специалист по отечественному видео-арту родом из Италии. В тесном «белом кубе», сконструированном перед входом на выставку, спрятан Байкал — инсталляция, погружающая зрителя в атмосферу и мифологию места, ставшего в условиях закрытых границ альтернативой и Бали, и Лазурному побережью. Центральная работа этой зоны — бумажные модели музеев современного искусства для российских городов в масштабе 1:100 и сами произведения для этих пространств. «Бумажной архитектурой» называют проекты, неосуществимые в реальности из-за своей технической сложности, стоимости или цензурных соображений — точная метафора для состояния институций современного искусства в регионах, где «Гараж» можно разве что построить самим из картона и палок.

Художественное объединение «Гуй» (Марина Плаксива и Егор Ефремов), «Ионизация», 2020. фото: Михаил Вильчук

Художественное объединение «Гуй» (Марина Плаксива и Егор Ефремов), «Ионизация», 2020. фото: Михаил Вильчук

Летаргия как маленькая смерть

Зоны «Летаргия» Евгения Кутергина и «Смерть не за горами» Артема Филатова несмотря на «смертельные» метафоры находятся на разных полюсах. В мрачном пространстве «Летаргии» никуда не едет «Лифт» (видимо, социальный) Дмитрия Жеравова, царит белое безмолвие на фотографиях Янины Болдыревой, свернуты в «куколки» безликие одеяла и посреди всего этого куда-то плывет «Рыба-кит», на спине которой — город Екатеринбург. Сделанная из экологических материалов рыбина кажется увеличенной копией народной поделки с ярмарки ремесел, но не все так просто: на самом деле это ионизатор воздуха. И повелел Господь большому киту поглотить Иону; и был Иона во чреве этого кита три дня и три ночи. (Ион. 2:1) Объекты «Смерти не за горами» не локализованы в манежном пространстве — они, как партизаны, прячутся рядом с чужими высказываниями, пытаясь «хакнуть» их, придать новый смысл. 

Алексей Илькаев, «Ты все равно умрешь», 2020. фото: Михаил Вильчук

Алексей Илькаев, «Ты все равно умрешь», 2020. фото: Михаил Вильчук

фото: Михаил Вильчук

фото: Михаил Вильчук

Например перед входом в «Парк культуры и отдыха», который внутри – точь-в-точь заброшенный луна-парк на окраине, Артем ставит беговую дорожку, перед которой неоном горит надпись «Ты скоро умрешь» — работа Алексея Илькаева. Артем Филатов относится к смерти весьма уважительно — в родном Нижнем Новгороде он разбил «Сад имени» во дворе частного крематория. В петербургском «Манеже» кроме остроумных вторжений он показал две «залинкованные» работы, который как будто относятся к смерти без постмодернистских смешков. В «Фонтане» Василия Конова-Гредина (в соавторстве с Агатой Манн), подвешенном под потолок, застыла ледяная вода. Художник переосмысливал феномен городского фонтана в провинции, у которого все встречаются, а получилась декоративно совершенная метафора смерти. Художник Владимир Чернышев привез работу «Бассейн» — бассейн, наполненый черным гудроном. Жаль, что в «Манеже» он совершенно не вписан в пространство — весь эффект теряется. Возможно потому, что концепция была придумана для сайт-специфичной выставки в атмосферном особняке нижегородской галереи Futuro, а в Петербурге получилась оторванная от контекста реконструкция.

Елена Носова, «Отделение», 2014. фото: Михаил Вильчук

Елена Носова, «Отделение», 2014. фото: Михаил Вильчук

«Теория кротовых нор» от куратора из Красноярска Оксаны Будулак — самое сильное и простое по форме высказывание на выставке. Пожалуй, это единственная зона, где присутствуют прямые социальные и даже политические высказывания. Почти всю стену занимает фото-серия Елены Аносовой о жизни в женских колониях Сибири, где она несколько месяцев запечатлевала лица и быт заключенных. Мы не знаем ни фамилий, ни статей, за которые они сели — только последовательность взглядов, жестов, предметов и пространств. Три из шести художников, представленных в проекте Будулак, находятся в изоляции прямо сейчас: двое — в армии, один — в лучшем из миров.

Инсталляция «Школа смирения» художника Семеныча С,Б — 4 армейские кровати и армейские же рисунки, которые автор создал во время службы, в обстоятельствах секретности и военной тайны. На дискуссии, приуроченной к открытию выставки, Оксана была единственным куратором, не присутствующим в «Манеже» — она подключалась по зуму из красноярской больницы. Однако даже современные коммуникации не преодолели удаленности мест, где «не обсуждают последнюю Венецианскую биеннале», как указано в кураторском тексте Оксаны. Из-за помех соединения, куратор не слышала обсуждения, а отвечала «в пустоту» на присланные в мессенджере вопросы. 

Экспозиция кураторской зоны Владимира Селезнева «Парк культуры и отдыха». фото: Михаил Вильчук

Экспозиция кураторской зоны Владимира Селезнева «Парк культуры и отдыха». фото: Михаил Вильчук

Виталий и Анна Черепановы, Парк «Вольный», 2020. фото: Михаил Вильчук

Виталий и Анна Черепановы, Парк «Вольный», 2020. фото: Михаил Вильчук

Виталий и Анна Черепановы, Парк «Вольный», 2020. фото: Михаил Вильчук

Виталий и Анна Черепановы, Парк «Вольный», 2020. фото: Михаил Вильчук

Заканчивать путешествие по «Немоскве», весьма долгое (закладывайте не менее двух часов), нужно, конечно, в «Парке культуры и отдыха». Так называется зона екатеринбургского художника и куратора Владимира Селезнева, который год назад триумфально увез с церемонии вручения Премии Курехина награду за выставку «Приручая Пустоту. 50 лет современного искусства Урала». Заходить в пространство «Парка» за металлическими пластинами надо так: закройте глаза, медленно войдите внутрь, откройте глаза. Воу-эффект обеспечен. Это действительно парк аттракционов, только немного заброшенный: с будкой охраны, с фонтаном, с аттракционами и «шашлычкой», даже с настоящим игровым автоматом, где за 10 рублей можно попытать счастья в вытягивании игрушки (захватите монетки).

Собрали эту инсталляцию петербургская арт-группа «Север 7» вместе с художниками Егором Федорычевым и Андреем Рудьевым, а также дерзкими нижнетагильскими newcomers Аней и Виталиком Черепановыми — коллекционеры, присмотритесь. Кажется, никогда еще искусство формата «из говна и палок» (в прямом смысле) не было оформлено в стопроцентную зрительскую историю: обычно такие эстетические поиски наталкиваются на агрессивный скепсис посетителей «Больших выставок». Для Черепановых делать искусство из отходов — можно сказать, манифест, в котором панка не меньше, чем модной экоповестки. В «Парке культуры и отдыха» желание Москвы делать масштабные репрезентативные выставки с качественным продакшеном немного примеряется с желанием Немосквы — быть увиденной и понятой, даже если ее искусство не вписывается в столичный эстетический императив. 

Иван Смирнов, «Пост» (из серии «Праздник»), 2020. фото: Михаил Вильчук

Иван Смирнов, «Пост» (из серии «Праздник»), 2020. фото: Михаил Вильчук

Эпилог

«Немосква не за горами», которая на первый взгляд, выглядит как качественная или даже «роскошная» «зрительская» выставка современного искусства со всеми ее продуманными атрибутами: от вывески в колоннаде «Манежа» до леттеринга на свитшотах волонтеров-медиаторов. Однако, зрителю нужно держать в уме: проект — не смотр «а что там у нас в провинции» для искушенных петербуржцев, а триггер для большого и сложного разговора — как развивать contemporary art в регионах так, чтобы это действительно было нужно самим локальным художникам.


Немосква не за горами
ЦВЗ «Манеж»
до 15 октября

Следите за нашими новостями в Telegram

Комментарии (0)