Итоги 2013. Фильм «Горько!»

После вашего фильма у зрителей возникает чувство радостного единения. Почему российскому кинопрому долгое время не удавалось достичь такого результата?

Мы не пытались кого-то объединить, сплотить или поговорить о национальном самосознании. Когда такие цели ставят в лоб, на уровне заказа, — их невозможно решить. Нашей главной задачей было, чтобы все узнали в героях фильма себя, своих родственников, родителей, детей, и вот это узнавание нужно было сделать основным рычагом зрительского интереса. Над этим и работали, сочиняя вместе с Алексеем Казаковым сценарий в течение десяти месяцев. Мы действовали в русле традиций русской комедии, которая строится не на смешных ситуациях, а как раз на узнаваемых персонажах. Наши кинопродюсеры обычно ориентируются на опыт Голливуда, где совершенно другой тип комедии, ориентированный на гэги. В итоге у них получаются фильмы про небывальщину, про жизнь, которой никто не живет. А в реальности гораздо больше юмора, чем в придуманной истории. Мой мастер в ГИТИСе Марк Анатольевич Захаров всегда говорил: нельзя формулировать задачу, чтобы было смешно, нужно, чтобы было похоже на жизнь.

На какой стадии проектом заинтересовался Тимур Бекмамбетов? Ведь по сути ваш фильм, в отличие от намертво искусственных «Елок» и «Выкрутасов», первый настоящий прорыв его компании Bazelevs, давно стремящейся создать народную комедию.

Как я понимаю, авторы идеи Илья Бурец и Дмитрий Нелидов (кстати, следующий их совместный фильм, «Выпускной», выйдет в следующем году) долго ходили по разным продюсерам, но Тимур был единственным, кто ею заинтересовался, почувствовал потенциал. Дальше они начали искать сценаристов и режиссеров. На этом этапе к проекту присоединился я.

Где вы набирали материал для вашего фильма? В жизни, от знакомых, в Интернете?

Отовсюду. Шли от частного к общему: вспоминали реальную ситуацию из своего или чужого опыта, а дальше раскручивали и допридумывали ее. Так, Хипарь, недавно вышедший из тюрьмы брат главного героя, был списан Лешей Казаковым с конкретного человека со всеми его словечками. А я притащил, например, дядю Толю — есть у меня похожий родственник. Мне теперь звонят люди и говорят: «А, ты про меня кино снял?» У кого-то украдешь фразу, а человеку кажется, что фильм целиком про него.

Маркетинг картины специально выстроен так, чтобы привлечь среднего зрителя «ржаки»?

Меня к стратегии выпуска фильма не подпускали, все маркетинговые решения я, как обычный зритель, получал с сайтов: узнал, какой слоган, увидел постер, затем готовый трейлер. Это американский подход, когда режиссер отвечает за фильм, а его продвижением занимаются специально обученные люди. И в том, что касается монтажа и самой истории, решение действительно оставалось за мной.

«Пасквиль на Россию», «Быдло снимает для быдла» — есть и такие отзывы о фильме. Как вы на них реагируете?

Знаете, один из моих любимых советских фильмов, «Афоня» с Леонидом Куравлевым, рассказывает историю о сантехнике, большом любителе выпить и подебоширить. Когда на нас набрасываются, я думаю, что бы эти люди сказали о картине Георгия Данелии, если бы она вышла сейчас? Жаль, что у многих не хватает чувства юмора, чтобы непредвзято посмотреть на эту историю. Презрение и отторжение, которые у них возникают, связаны с их внутренними проблемами. Нам ведь никто не сказал, что мы врем, что так не бывает.

Музыка в фильме — полноценный герой. Как вы отбирали песни?

Я взял список самых популярных на свадьбах композиций, скачал из Интернета, прослушал и выбрал хиты, без которых такой праздник невозможен. А когда мы придумали невесту Наташу, идеально подошла по сюжету и песня «Натали» — в ней, как в высококлассном произведении низкого жанра, есть нужная эмоциональность.

В свое время вы режиссировали «Большую разницу». Как оцениваете на съемках, будет ли смешна конкретная сцена при монтаже?

Мне на «Большой разнице» смешно не было никогда, я, когда работал там, все время сомневался в своем чувстве юмора. При монтаже нужно использовать по возможности средний общий план, чтобы было видно, как люди живут. Крупный — не комедийный. И это не мое ноу-хау, это еще Чарли Чаплин придумал.

Линия Сергея Светлакова, играющего самого себя, основана на историях из его жизни?

То, что происходит в фильме с одним из его сопродюсеров, придумали мы, но все эти попытки сфотографироваться с ним, напоить его или вопросы о жизни звезд — это, конечно, настоящие будни знаменитого телеведущего.

Вы рассчитывали на такой успех?

Нет, конечно. Для меня важно было, чтобы фильм окупился ,— я принадлежу к тем режиссерам, которым важен интерес широкого зрителя. Но вот такой благожелательной критики я никак не ожидал. Приятно.

Стоит ждать «Горько-2»?

Сейчас я выполняю обязательства, которые у меня были еще до «Горько», и снимаю третий сезон сериала «Кухня». Есть хорошая идея и для «Горько-2», парадоксальная и неожиданная: поминки. И продолжать я хочу не для того, чтобы на успехе первого фильма срубить бабла, а чтобы не прерывать эксперимент по исследованию российской действительности. Материала — огромное количество.

Текст: Дмитрий Первушин